Джерело: http://www.pagez.ru/olb/095.php
Сохранилось очень много воспоминаний духовных чад старца Алексия о его мудрых наставлениях, поучениях и изречениях. Вопросы задавались ему различные, начиная с бытовых и кончая самыми сложными, духовными. Конечно же, наставления, касавшиеся духовной жизни, ставились во главу угла.
Елена Можарова вспоминает: "Отец Алексий был мне с детства дорог и близок. Родители с шестилетнего возраста возили меня в Зосимову пустынь. Девочкой, исповедуя свои грехи, я зачастую плакала в присутствии батюшки. Он никогда не спрашивал, почему я плачу, а только говорил: "Плачь, милая, плачь, это значит Христос тебя посещает, а Он нам бесценный Гость". Старец был очень снисходительным к истинно желавшим спасения. Не было греха, которого бы отец Алексий не прощал мгновенно, за исключением греха духовной гордости. "Смирихся, и спасе мя Господь", - повторял он. "Знаешь ли ты, - поучал батюшка, - что люди оттого только и страдают, что не понимают истинного самоотречения во имя Распятого нас ради. Помни, где горе, где беда, ты должна быть первой. Много слез сокрушенного сердца проливает человек, чтобы сделаться способным утешать других о Господе. Нужно идти туда, где туга душевная так мучает человека, что он склоняется на самоубийство. Это нелегкий подвиг, граничащий с истинным распятием собственной греховности, ибо только тот может уврачевать отчаявшегося, кто сам, силой своего духа, сможет взять на себя его душевное страдание".
"Нет ничего удивительного, что ты страдаешь, - нередко говорил батюшка, - это нужно, чтобы понять страдания других. Терпи, Христос, будучи безгрешным, терпел поношения от твари, а ты кто такая, чтобы не страдать? Знаешь ли ты, что душа очищается страданием; знаешь ли, что Христос помнит тебя, если Он посещает тебя скорбями. Избрать путь жизни самой труднее всего. При вступлении в жизнь нужно молить Господа, чтобы Он управил твой путь. Он, Всевышний, всякому дает крест сообразно со склонностями человеческого сердца. Кто тебе сказал, что Бог наказывает людей за грехи, как принято у нас часто говорить при виде ближнего, впавшего в какую-либо беду или болезнь. Нет, пути Господни неисповедимы. Нам, грешным, не надо знать, почему Всесильный Христос часто допускает непостижимые для человеческого ума как бы несправедливости. Он знает, что Он делает и для чего. Ученики Христовы никогда не думали, что Христос даст им счастье, в смысле земного благополучия. Они были счастливы лишь духовным общением со Сладчайшим своим Учителем. Ведь Иисус явился в мир для того, чтобы Своей жизнью утвердить Своих последователей в мысли, что земная жизнь есть непрестанный подвиг. Христос мог избежать Своего страдания, однако Он Сам добровольно пошел на крест. Бог любит особенно тех, кто добровольно идет на страдания Христа ради".
"Почему я должна жить не для себя?" - часто спрашивала я отца Алексия. "Да потому, милая, - говорил батюшка, - что ты только и обретешь мир о Господе, если отдашь себя на служение ближнему".
Отец Алексий никогда не спешил в беседе со своими посетителями. Он говорил, бывало: "Господи, Господи, едут, едут, за столько верст приезжают ко мне, недостойному, ну как их торопить!" Относительно молитвенного правила он давал мне всегда один очень определенный совет: "Твори молитву Иисусову всегда, что бы ты ни делала, если же рассеешься, вздохни перед Господом и снова продолжай". "Страх Божий - вот что потеряли люди, - говаривал батюшка. - Потому и скорбят, что думают, будто они сами, своими силами, могут чему-нибудь помочь. Нет, люди готовы умереть духовно, чем поступиться своим самолюбием, своей "благородной", как они называют, гордостью. Гордость изгнала из рая прегордого Денницу, потерявшего из-за нее свое небесное величие. Думают люди, что вот-вот они достигнут счастья и благополучия здесь, на земле, благодаря своим личным трудам, удивляются и печалятся, если выходит наоборот, забывая, что сам человек ничего не может сделать, если Всевышний не изъявит на то Своей воли. Волос человека не падает с головы без воли Божией, неужели же ты думаешь, что что-либо в жизни целых народов происходит без воли Творца? Нам, правда, часто кажется, что происходит что-то нецелесообразное, что-то прямо несогласное с божественными законами. Да ведь не знаем мы, что из этого произойдет в психологии этих исстрадавшихся ныне, не знаем мы, что, быть может, Христос и решил очистить всех (батюшка повторял), помни - всех, благодаря этим нечеловеческим как бы страданиям. Христос есть предвечная любовь, любовь же николиже отпадает, и Христос с Небесного Своего Престола ни на минуту Своим взором не покидает грешной земли. Он все видит, все допускает, а вот почему Он допускает, нам, грешным, знать неполезно.
Помни одно, что ты - христианка, и всегда поступай исходя из этого. Долг христианки какой? Исповедовать Христа безбоязненно и никогда ни в чем не поступаться своей христианской совестью. Вот я, говорил о себе отец Алексий, думал ли, что мне придется утешать стольких людей, - мне, когда я и теперь зачастую чувствую, что я сам немощен и телесно, и духовно, а тут стольких немощных беру под свою ответственность. Ведь я как бы на поруки беру перед Богом вверяющихся мне людей, придется ведь ответ за них давать перед Престолом Божиим. Это не шутка - взять под свою ответственность пред Всевышним сотни людей, вверяющихся духовному руководству. Многие думают: что за важность советовать то или иное? Да ведь мне Христос полагает на сердце тот или иной ответ, я сам, как говорится, в себе не волен. Лучше совсем не спрашивать совета старца, чем не исполнять его. Враг Божий только и ждет, чтобы за непослушание человека Божию совету, полученному через старца, опутать несчастного своими сетями".
"Всех, всех Христос пришел спасти", - повторял не раз батюшка, когда я выражала ему свою скорбь за знакомых, не верующих в Бога людей. "Так и помни, - сказал он мне как-то раз особенно дерзновенно, - что ты сама только потому веруешь в Бога, что вера тебе Им дана, вера ведь - дар Божий. Нельзя никого судить за то, что он не может верить в Бога, так как это бывает зачастую промыслительно. Христос может сделать чудо мгновенно. Он может в один миг сделать из гонителя ревнителя. Апостол Павел из величайшего из гонителей сделался ревностнейшим проповедником Христовой истины. Но велико дело исповедничества Христовой истины, кому это, конечно, дано. Всяк, иже исповесть Мя пред человеку, исповем его и Аз пред Отцем Моим небесным (Мф. 10, 32). Есть два вида мученичества. Мученичество явное, открытое, - это когда физически мучают человека, распинают, четвертуют, вообще, подвергают каким-либо физическим истязаниям за имя Христово; это наши первые мученики. А сегодня мученики те, которые добровольно распинают свою плоть со всеми ее страстьми и похотьми. Вот взять хотя бы для примера угодников Божиих - Серафима Саровского, Сергия Радонежского, да и старцев, не прославленных еще открыто Церковью, - Амвросия Оптинского, Иоанна Кронштадтского (ныне причислены Русской Православной Церковью к лику святых - Прим. авт.). Они жили совсем недавно, можно сказать, среди нас, а разве все оценили их по заслугам? Были люди, которые ценили, но были и такие, которые порицали их. И так было и будет во все времена, и нечего удивляться или негодовать по этому поводу, ибо и это происходит по воле Божией".
Я часто скорбела, что живу совершенно не так, как мне хотелось бы, живу, как мне казалось, не жизнью духа, а тем, что все время лишь думаю о куске насущного хлеба. Батюшка улыбался на мои заявления и говорил: "Вот и скорби, только так и очистишься". - "Да как же я очищусь, батюшка, когда я все больше погрязаю?" - "Ну, погрязнешь и вылезешь, а то, знаешь, бывает и наоборот: вылезает, да вдруг и опять погрязать начнет. Не спеши вылезать, так-то вернее будет, тебе нужно узнать всю изнанку жизни, хоть ты и нежный цветочек. Не бойся той грязи, что видима в человеке. Значит, он спасен, когда вся грязь наружу, то есть когда духовная грязь в нем уже заметна. Этим он вполне искупает свое недостоинство. Нужно бояться той грязи, до которой трудно докопаться, - грязи, которая гнездится в таких тайниках нашего сердца, где никакая человеческая помощь не сможет заставить ее обнаружиться во всей ее закоснелости, где может помочь лишь десница Божия".
Батюшка требовал: "Принуждай себя к милосердию, к добру к ближним, нужно помогать нуждающимся, развивать в себе жалость и любовь".
Другая духовная дочь старца Алексия - Анна Григорьевна Лепель - вспоминает следующее. Она как-то пожаловалась старцу, что ей трудно дается молитва. На это он ей ответил: "Нужно стараться согревать в себе чувство раскаяния, сердечного покаяния перед Богом. Не нужно прибегать ни к каким искусственным приемам, например вдыханию или выдыханию (как некоторые учат), а просто развивать в себе чувство глубокого искреннего покаяния. Мало-помалу преуспеешь и тогда почувствуешь великую сладость от молитвы".
Однажды Анна Григорьевна пожаловалась батюшке на некоторых своих воспитанниц, с которыми ей было невероятно трудно в институте: они были очень грубы и непослушны. Старец пристально на нее посмотрел и спросил: "А не виновата ли ты сама в этом? Всегда ли ты была с ними наравне, не возвышала ли на них голоса, не кричала ли, а иногда и спускала им все?" "Да, виновата", - отвечала та. - "Вот видишь, знай теперь, как с ними впредь поступать".
Старец говорил, что два пути ведут к Богу: проповедь и музыка - конечно, серьезная. Однажды он пригласил Анну Григорьевну: "Приезжай к нам в Великий Четверг. Все чудные службы проведешь у нас, останутся они у тебя в памяти, в Четверг пособоруешься. У нас, как и в Успенском соборе, в этот день соборуют и мирян. В Светлую заутреню стань ближе к Зосимовой пустыни, познакомься с ней, с ее духом. Читай утром и вечером молитвы по Молитвослову, затем, по усердию, можно и каноны: Спасителю, Божией Матери, Ангелу-Хранителю, а потом акафисты, какие захочется. Нужно непременно ежедневно, в течение 10 минут (это пока), без счета, чтобы не было машинально, читать Иисусову молитву, не галопом, а с размышлением. Когда приедешь в следующий раз, скажу, надо ли увеличить время. Читая молитву Иисусову, можно класть поклоны, можно и не класть. Самое главное - молитва. Большого правила на тебя не возлагаю, потому что когда получишь начальство в монастыре, кто знает, успеешь ли все выполнить? Годишься ли ты?.. Если ты только заметишь, что в монастыре нестрого, не все по монашескому строю совершается, то, говорю тебе, не поступай в такой монастырь (речь шла об Иоанновом монастыре), в другом месте можно, а отец Иоанн Кронштадтский везде тебя сохранит (святой праведный Иоанн Кронштадтский был крестным отцом Анны Лепель, когда она переходила из лютеранства в Православие. - Прим. авт.). Хорошо, если ты будешь по своей матери читать Псалтирь, по усердию, сколько возможно, только помни, что есть там особая молитва при каждой кафизме. Если ты не понимаешь, что читаешь из святого Евангелия, то советую день читать по-русски, день по-славянски, а спустя месяц начни снова с того Евангелия, с той же главы, скажем, с 3-й, но теперь уже или по-русски, или по-славянски, и таким образом из месяца в месяц.
Надо непременно читать авву Дорофея и святого Иоанна Лествичника. Еще и еще читай. Одно всегда помни: буду ли я твоим духовным отцом или другой кто, помоложе, имей к нему полное доверие, иначе ничего не выйдет для спасения души. Доверие к старцу или к духовнику необходимо, но враг будет всячески смущать и постарается тебя от меня отбить, ты даже можешь меня возненавидеть...
Те, которые поступают в монастырь, непременно будут обуреваемы известной страстью (блудной). Очень часто так бывает, но не нужно этим смущаться и этого бояться - нужно только тотчас прибегать к старцу или духовнику. Те, которые до сорока лет были свободны от этой страсти, после сорока вдруг бывали ею обуреваемы. Особенно это бывает с теми, которые гордились своим целомудрием, смеялись над теми, которые были под гнетом врага, и не жалели их, не молились о них. Я как духовник, зная уклад твоей души, не советую тебе выходить замуж, Чтобы страсти не поднялись.
Держись духовника, он никогда не даст впасть в неверие, будет тебя пробуждать. Только крепко держись и все ему рассказывай, всегда обо всем с ним советуйся".
А вот что вспоминает об отце Алексии отец Симон. "Однажды я пришел к старцу и он начал мне говорить, что такое старчество. Преподобные отцы, живя в пустыне, говорят про себя так: "В продолжение седмицы диавол жжет нас своим змеиным ядом, а мы в субботу и воскресенье прибегаем на источники водные, исповедуясь у своих старцев и причащаясь Святых Тайн. Этим мы избавляемся от змеиного яда". И мы, живя в Зосимовой пустыни, когда теряли душевный мир, приходили к старцу отцу Алексию и открывали ему свою душу. Старец говорил нам, что душевный мир нарушается больше всего от осуждения ближних и от недовольства своей жизнью. Когда мы начинали о ком-нибудь говорить с осуждением, старец нас останавливал: "Нам до других дела нет, говори только свое. Правила святых отцов предписывают останавливать исповедующихся, когда они говорят о других". И мы, придерживаясь этого правила, строго следили за собой, чтобы не сказать какое-либо слово о других. "Кто любит говорить про других, - наставлял старец, - про того и люди много говорят". Старец еще учил нас: "Когда душа обвинит себя во всем, тогда возлюбит ее Бог, а когда возлюбил ее Бог, тогда - что еще нам нужно?" После исповеди и прочтения над нами разрешительной молитвы к нам опять возвращалась жажда духовной жизни и в душе водворялся мир.
Высоко ставя послушание и сам во всем слушаясь своего духовника, отец Алексий и учеников своих учил этой добродетели. Идя однажды на послушание, встретился я с одним из учеников батюшки, студентом Академии, отцом Игнатием Садковским (умер мученической смертью в 1938 году. (умер мученической смертью в 1938 году. - Прим. авт.), который катил маленькую двухведерную бочку. Сам он был высокого роста, а бочка-то маленькая, подпрыгивала и перевертывалась. Ему поэтому приходилось ежеминутно нагибаться и подталкивать бочку. Я ему и говорю: "Вы бы ее, отец Игнатий, взяли на плечо да и несли". А он отвечает: "Меня благословили катить".
Один духовный сын отца Алексия приехал в Зосимову пустынь поговеть на первой неделе Великого поста. Он стал ходить неопустительно на все службы. А службы были уставные, долгие. В то время огонь в монастырской кухне не зажигался и ничего варить для братии в первые дни поста не полагалось. Со временем паломник начал изнемогать и слабеть. Наконец, не выдержав подвига, он бросился к отцу Алексию: "Батюшка, не могу больше без пищи, благословите что-нибудь съесть!" - взмолился он. А тот, со свойственной ему мудростью, ответил: "Как же ты просишь меня, твоего старца, благословить тебя нарушить устав той обители, в которой он живет? Другое было бы дело, если бы ты, не могший дольше терпеть, сам что-нибудь съел и потом пришел ко мне просить прощения". Не получив благословения нарушить пост, молодой человек ушел от отца Алексия, но не смог удержаться, раздобыл где-то соленый огурец и кусок черного хлеба, съел их и затем пришел к старцу с повинной. Конечно, тот отпустил ему его грех с любовью. Сам же старец всегда вкушал то, что Давали всем на трапезе, а когда очень уставал от исповедников, то выпивал чашку крепкого чая, и это его подкрепляло.
Раз иду я из своей келлии, в саду стоит старец, а в руках держит небольшой камень. Взял я у него благословение и говорю: "Зачем это у вас, батюшка, камень в руках?" Отец Алексий отвечает: "Это я взял на дороге, камень-то острый, а тут ходят босые, ноги могут поранить, надо его отнести куда-нибудь подальше" . Я взял у батюшки камень и отнес его в сторону".
Из изречений старца Алексия
"Я, - говорил старец, - миниатюра оптинских старцев, как и сама Зосимова пустынь. Оптинские уже привыкли обращаться с народом".
"Монах должен знать два слова - "простите" и "благословите". Ему надо заучить наизусть стихиру 7-го гласа: "Виждь твоя пребеззаконная дела, о душе моя, и почудися, како тя земля носит, како не расседеся, како дивие зверие не снедают тебе; како же и солнце незаходимое сияти тебе не преста; восстани, покайся и возопий ко Господу: "Согреших Ти, согреших, помилуй мя".
"Когда слушаешь колокольный звон на улице, он разлетается и разбивается о разные встречные предметы; иногда же его восприятию мешает какой-либо треск, визг или писк. Напротив, когда сидишь в четырех стенах, то этот же звон слышишь очень явственно, ибо стены его ограждают, не дают ему рассеиваться. Точно так же небесные звезды бывают видны только вечером, днем же их не видно. Если ты спустишься на глубину (например, в колодец), то оттуда увидишь много звезд, которых ты раньше не видал. Так точно и человек: если более обучает себя молитве Иисусовой, то эта молитва делается ограждением для его ума, не дает ему отвлекаться на постороннее, помогает ему схватывать слова церковного пения и чтения и, вообще, помогает ему более внимательно молиться на церковной службе. Но это относится не к начинающим делателям молитвы Иисусовой, а только к тем, которые привыкли к этой молитве.
Когда творишь молитву Иисусову, заключай ум в ее слова, то есть молись со вниманием. Молитву Иисусову лучше ограничивать временем (например, 15-20 минут), нежели количеством. В этом случае произносишь молитву неторопливо и более внимательно. Это правило, как урок, должно твориться постоянно, кроме двунадесятых праздников. Нельзя творить молитву по привычке. Если нет времени, читай меньше, но всегда только с благоговейным чувством. Помолись Господу, чтобы Он помог творить Иисусову молитву. Если во время богослужения случается отвлечься, то нужно тотчас прибегать к Иисусовой молитве. Это очень поможет не блуждать мыслями. Иисусову молитву нужно творить с великим вниманием и умилением, с ударением на словах "помилуй мя, грешную".
"Сознание, что ты духовно не подвигаешься вперед, послужит для самоукорения. Смирять себя надо. Одно крыло - смирение, другое - самоукорение. Нужно наедине громко молиться Иисусовой молитвой".
"Что бы ни случилось с тобой, никогда никого не вини, кроме себя самой. За все неприятности и невзгоды благодари Бога. Если будешь верить в Промысл Божий, поручишься ему, то обретешь великий мир".
Наставления священнослужителям, монахам и монахиням
Отец Алексий часто наставлял священнослужителей и советовал, как благоговейней и достойней молиться и служить в храмах. Иеромонах Игнатий С. вспоминал такие его советы.
Во время трапезы не делать из креста подвеску для салфетки.
При богослужении сослужащие должны сообразовываться с настоятелем в земных и поясных поклонах.
За нравственно погибающих надо служить молебен перед иконой Божией Матери "Взыскание погибших".
На проскомидии и на "Достойно есть" после пресуществления Святых Даров не надо поминать Ангелов (например, Архангела Михаила), так как за них не принесена Бескровная Жертва.
При ежедневном чтении Евангелия и Апостола лучше читать из того и из другого по одной главе в день. В Пасху и двунадесятые праздники Псалтирь оставляется и читаются только Евангелие и Апостол.
Псалтирь в келлии лучше читать стоя, нежели сидя, несмотря на то, что в церкви кафизмы выслушиваются сидя. Келейное чтение Псалтири есть молитвенный труд. Если в церкви и сидят во время кафизм, то ради седален, читаемых после кафизм, а не ради самих кафизм.
Евангелие непременно надо читать стоя. Апостол можно читать и сидя и стоя, но лучше стоя.
Мерность в движении и походке - вот одно из необходимых качеств монаха.
Писания оптинских старцев ближе к сердцу, чем писания епископа Феофана Затворника. У него много схоластической, школьной учености. У оптинских старцев более опытности, вследствие их долгого, постоянного общения с окормляемыми. Вообще, живая сердечная вера скорее и глубже схватывает предмет, чем рассудочное изучение его или оперирование над ним с докторским ланцетом.
Из оптинских старцев более серьезен и полезен для монахов отец Макарий Оптинский. У него все сводится к смирению и самоукорению. Нет письма, где бы не говорилось о смирении. Как масло в кашу, он всюду подливает самоукорение.
Оптинские старцы оттеняют в Таинстве Елеосвящения то, что оно облегчает хождение по мытарствам.
Протоиерей Глаголев (настоятель Николо-Покровской церкви, крестный отец старца Алексия и его дядя по жене. - Прим. авт.) говорил: "Сначала исполни то, что указано Церковью, а потом - как хочешь, потом можно и полиберальничать".
При исповеди, особенно женщин и молодых девушек, не следует смотреть исповедующимся в лицо, а лучше смотреть в профиль или на икону, ибо зрение, по словам святых отцов, есть сильный проводник блудной страсти.
Надо молиться против нервности святым благоверным князьям Борису и Глебу, против порока пьянства святому мученику Вонифатию, против блудной страсти прежде всего Господу Богу, Божией Матери, Ангелу-Хранителю, своему святому и затем преподобным Иоанну Многострадальному, Моисею Угрину, Мартиниану, преподобной Марии Египетской, святой мученице Фомаиде, Апостолу Иоанну Богослову (девственнику) и всем святым.
Не только монашествующие, но и живущие в миру должны считать себя хуже всех. Монах же вдвойне должен быть смиренным и ни на секунду не забывать, что он хуже всех. "Если хочешь поступить в монастырь, то помни, - говорил старец, - что для этого требуются смирение, послушание, соблюдение постов, точное исполнение возложенных работ, а главное - нужно не забывать, что ты хуже всех, подлее и мерзостнее. На себя не надейся, а вот на кого", - и старец показал рукой на образ Благовещения.
Отец Алексий так наставлял, бывало, монахинь: "Игумения - наместница Господа Бога, ей свято повинуйтесь. Знаете ли, что такое послушание? Оно паче поста и молитвы. Не только отказываться, а бегом бежать на него надо".
Монашество - это подвиг (борьба), а не отдых и спокойствие. Монастырь - это не гостиница, нельзя переходить с места на место. Нашу волю мы передаем Другому человеку - в лице начальника монастыря, а он Уже за нас отвечает. Если дадут подзатыльник, скажи: "Спаси Господи". Если привратница сделает замечание -. смолчи. Если настоятельница побранит - молчи, Радуйся, благодари. А кто передает сплетни, того нельзя назвать монахиней, а - болтушкой. Кто хочет поступить в монастырь, тот должен совершенно отречься от себя, мириться и быть готовым идти на всякие скорби и нести духовные подвиги, ибо монастырь и есть место духовных подвигов. Это не моя мысль, а так говорят святые отцы.
Батюшка сказал (1918 г.): "Теперь не время основывать новые монастыри. Того и гляди старые-то закроют. Еще Давид сказал: "Рече безумен в сердце своем: несть Бог". Он сказал "в сердце", а теперь люди об этом кричат и учат".
О тайном постриге он говорил: "Я не против тайного пострига, если можно свою жизнь обставить подобающим образом, а если нельзя, то я ни за что не даю своего благословения. Господа прогневаем еще лишним грехом, не выполнив обетов, данных при пострижении".
Наставления мирянам
О Святом Причащении батюшка говорил так: "Плоды Святого Причащения - здоровье души и тела, мир душевный, какая-то радость духовная, легкое отношение к внешним скорбям и болезням. Бывает, например, так. Больной, причастившись Святых Тайн, говорит: "Если бы я еще дольше не причащался, давно бы умер".
Эти плоды действуют, если мы не оскорбляем святыню. Если же оскорбляем ее, то в тот же день причащения она перестает действовать. А оскорбляем мы святыню чем? Зрением, слухом и другими чувствами; многословием и осуждением. Потому в день причащения надо преимущественно хранить зрение и больше молчать, держать язык за зубами.
Если мы не получили плодов после Святого Причащения, надо раскаиваться, смирять себя, считать себя недостойным этих плодов. Быть может, и недостойно причастился? Рассеялся во время службы: можно ведь рассеяться не только блудными, а и другими посторонними мыслями. Отчаиваться же и скорбеть, что не получил плодов Святого Причащения, не нужно. Иначе оно будет для нас как некий талисман. Такое отношение к Таинству - своекорыстно".
Если кто-либо спрашивал батюшку о чтении молитв, нужно ли вычитывать все или можно что-либо пропустить, то он иногда отвечал так: "Лучше перевиться, чем недомолиться". И, кажется, это он не От себя говорил, а ссылаясь на кого-то.
За новопреставленного полагается утром и вечером делать по 12 поясных поклонов. Один брат сказал батюшке: "Вот я несколько дней забываю сделать эти поклоны, потом уж сделаю сразу поклонов сто, чтобы пополнить пропущенное. Можно ли так и впредь поступать?" Батюшка сказал: "Хорошо все делать когда полагается, в свое время".
Об осуждении отец Алексий как-то сказал: "Осуждаем, детынька, оттого, что за собой не смотрим и себя наперед не осуждаем. Не осуждай никого, не клевещи и не давай неправильных советов ближним, ну а если тебе придется сделать это, то спеши исправить зло. Скажи, что ты неправильно сделала, предупреди, извинись письмом, наконец, если не можешь увидеться, а то, знаешь, много неприятностей от этого бывает".
О гордости и помыслах тщеславия старец говорил следующее: "Гордиться нам нечем, ведь если и есть что хорошее в нас, то не наше, а Божие. Нашего ничего нет. Когда тебе в голову придет гордый и тщеславный помысел о себе, так ты гони его сию же минуту и говори прямо вслух: "Знаю я, какая я хорошая. А это кто сделал, а это кто сделал?" И начни перебирать свои грехи - помысел и отойдет".
Жалующиеся на свою тяжелую жизнь и на множество недостатков и грехов слышали от него следующие слова: "Не ропщи, детынька, не надо, если бы Господь забыл тебя или не был к тебе милостив, то Жива-то не была бы. Только ты не видишь Его милостей, потому что хочешь своего и молишься о своем, а Господь знает, что тебе лучше и полезнее. Молись всегда об избавлении от скорбей и от грехов, но под конец молитвы всегда добавляй, говори Господу; "Обаче, Господи, да будет воля Твоя".
Как-то я (Е. Л. Ч. - Ред.) сказала старцу о том, что пою и читаю в церкви, но это меня рассеивает в молитве и в смиренных чувствах: во время пения и чтения смущают помыслы тщеславия и теряется спокойствие совести. На это батюшка мне ответил: "Читай и пой в церкви, на это я тебя очень и очень благословляю. Я очень желал бы, чтобы ты принимала в службах деятельное участие. А насчет помыслов я тебе вот что скажу. Перед тем как выйти читать, вспомни обо мне, детынька, вспомни, что далеко-далеко в пустыньке есть у тебя старичок, отец Алексий, и скажи про себя: "Господи, молитвами отца моего духовного, старца иеросхимонаха Алексия, помоги мне". И посмотри, как будешь читать, все помыслы отойдут".
Я часто жаловалась старцу на то, что не могу держать постов из-за домашних условий. Много неприятностей было от этого, и поститься значило для меня ничего не есть. На все мои просьбы разрешить нарушить пост старец говорил решительно и твердо: "Не могу, детынька, не могу я тебя на это благословить. Я - монах, и пост положен у нас в уставе. Смотри сама, молись, Бог видит условия твоей жизни. Только на исповеди не забывай каяться в нарушении постных дней".
Поведала я старцу как-то и о своих смущениях, возникших у меня в душе из-за некоторых не понятых мной поступков духовного отца. На это старец очень внушительным и строгим тоном сказал: "От раз избранного духовного отца не уходи по причинам, выдуманным тобой. Знай, что диавол любит отводить нас от того, кто наиболее может быть нам полезен! Не слушай его внушений, если он будет шептать, что духовный отец невнимателен-де к тебе, он-де холоден с тобой и не хочет иметь тебя около себя. Кричи ему прямо вслух: "Не слушаю тебя, враг, это все неправда" я люблю и уважаю отца моего духовного".
Спрашивала я как-то старца, можно ли играть на рояле и танцевать. Батюшка сказал так: "Играть на рояле благословляю только классические вещи, например Бетховена, Шопена. Есть и некоторые легкие вещички хорошие, но вообще легкая музыка служит только страстям человеческим, там, знаешь, и аккорды-то все страстные. Ну а танцы - это совсем дело бесовское, унижающее достоинство человека. Знаешь, я как-то, когда был еще в миру, смотрел раз из своего окна и увидел в окне напротив бал. Так мне со стороны смешно даже смотреть было -- кривляются люди, прыгают, ну точь-в-точь как блохи".
"Батюшка, - сказала я как-то старцу на исповеди, - я очень жестокая, не умею жалеть несчастных и больных людей". На это старец ответил мне: "Надо быть милостивой, детынька: блажени милостивии, яко тии помиловани будут (Мф. 5, 7). Главное же, милуй души согрешающих ближних, потому что больных и страждущих душой надо жалеть больше, чем больных и страждущих телом. Милуй и не причиняй страданий даже животным, потому что и о них в Писании сказано: блажен, иже и скоты милует..."
О духовных подвигах и работе над собой батюшка говорил так: "Не вдавайся очень в подвиги и желания через меру, выше твоих сил, можешь легко погибнуть. Иди средним путем. Средний путь - царский. Нет цены умеренному деланию. Когда на молитве ты вдруг заплачешь, если вспомнишь, что кто-то тебя обидел или на тебя гневался, эти слезы не на пользу душе. Вообще, нужно подавлять слезы, чтобы не превозноситься, что "вот я какая - уже молюсь со слезами!" Если будешь думать о своих грехах и читать покаянные молитвы - это спасительно. Вообще же, знай, что враг всегда настороже, всегда за тобой следит, смотрит на выражение твоего лица, твоих глаз и старается уловить твою слабую сторону, слабую струнку: гордость ли, тщеславие ли, уныние".
О помыслах нечистых и хульных и о борьбе с ними старец постоянно говорил так: "Все такие помыслы отгоняй молитвой Иисусовой, а когда они очень уж будут докучать тебе, то ты, незаметно для других, плюнь на них и на диавола, тебя смущающего. Ведь когда при крещении христианин сочетается со Христом, он и на диавола, и на дела его и дует, и плюет - так и ты делай! Святые отцы учат, что на хульные помыслы совсем не следует обращать внимания - сами тогда отскочат. Нужно только сказать врагу: "Это не моя мысль, а твоя, навеянная". Если он возразит - нет, твоя, то ответь ему: "Мой духовник мне приказал так говорить" - и тотчас враг отбежит от тебя".
Светские люди всегда удивляются, что мы, монахи, видим злых духов, а они - никогда. Нет ничего удивительного, ибо они находятся во власти злых духов и те оставляют их в покое. Монахов же не оставляют в покое, потому что они борются с ними и им не поддаются.
Против скуки, уныния есть несколько средств: молитва, дело, поделье и, наконец, завернуть себя в мантию и уснуть. Когда на монаха надевают мантию, тогда начинается борьба сатаны с ним.
Может быть, ты будешь когда-нибудь монахиней-игуменией. Я всегда о тебе молюсь. Если тебя будут пугать, что будто ты заразилась от мамы (раком), то отвечай так: "Кого я оставлю: мужа или детей? Ведь от смерти не уйти, ближе буду к Царству Небесному, к соединению моему с мамой и с моим родителем. Чего бояться страдания?"
Отца твоего (лютеранина) нельзя поминать во время церковных служб: ты уж по нем не заказывай парастаса и заупокойных служб. Я тебе дам молитву, составленную отцом Леонидом Оптинским, которая как раз подходяща для твоего отца. Благословляю тебя с сегодняшнего дня начать молиться о нем. Еще при жизни отца Леонида были извещения о пользе этой молитвы". Старец вручил следующую молитву: "Помилуй, Господи, аще возможно есть, раба Твоего (имя), отшедшего в Жизнь Вечную в отступлении от Святой Твоей Православной Церкви. Неисследимы судьбы Твои. Не постави мне в грех сей молитвы моей, но да будет святая воля Твоя".
Когда во время Херувимской или в другие важные минуты приходят в голову разные житейские мысли, нужно тотчас прибегать к Иисусовой молитве. Твори крестное знамение и произноси молитву Иисусову тихонько вслух, это поможет не блуждать мыслями. Нужно собрать мысли и молиться с умилением, с сердечным сокрушением и детским доверием. Господь за такое доверие пошлет умиление, тогда и ощутишь великий плод от такой молитвы. Понуждай себя. Итак, если не будешь себя понуждать к молитве, то заглохнет в тебе молитвенный порыв. Сначала трудно, а затем как бы потечет внутренняя молитва, но принуждать себя надо непременно.
Ты говоришь, что нет памяти смертной. Вот и смиряйся, и кайся в этом. Ты еще должна каяться в том, что у тебя нет должного чувства благоговения к Святейшему Патриарху и к его сану. Столько благодати излилось на него при его посвящении. Без умиления нельзя было стоять при его посвящении.
Я рассказала старцу свой сон. Будто он ко мне подошел, благословил двумя руками и тихо удалился, произнося: "С самоукорением и с молитвой". Старец, мне ответил: "Да, эти слова знаменательны. Помнишь, что старец Амвросий велел молчать и не рассказывать своих снов о нем?" - И старец погрозил пальцем. "Будешь верить в Промысл Божий, поручишься ему - и обрящешь великий мир. Только тогда будешь всегда спокойна. Что бы ни случилось с тобой, никогда никого не вини, кроме самой себя. За все неприятности и невзгоды благодари Бога". Старец отец игумен говорил: "У кого больше смирения, тот больше преуспеет в Иисусовой молитве. Если вас прервали по делу, то потом снова начинайте ее, и так всегда. Господь, конечно, видит ваше желание соединиться с Ним в молитве".
Я спросила старца, не грешно ли думать, что когда приобщаешься Святых Тайн, то теснейшим образом соединяешься и с Божией Матерью. Старец ответил: "Твоя мысль не еретическая, но лучше совсем не думать о таких вопросах, иначе додумаешься до ненужного и можно даже дойти до сумасшествия. Достаточно думать только о Спасителе и сознательно приобщаться Тела и Крови Христа".
Если ты и идешь утром в храм, то все равно полагается читать утренние молитвы. Нужно их прочесть дома, можно опустить только по болезни или если проспишь.
В первый год моей замужней жизни у меня было такое искушение: ежедневно, за вечерним правилом, которое мы с моим мужем читали вслух, начинали смущать меня помыслы о том, что завтра приготовить к обеду, и до такой степени было сильно это искушение, что я совершенно не могла молиться. При первой возможности я пожаловалась об этом старцу и получила от него мудрый совет: "Чтобы не было у вас подобных искушений, я советую вам каждое воскресенье вечером сесть с вашим И. Н. за столик, взять бумажку и расписать на всю будущую неделю меню. Вы тогда будете покойны и думать об этом каждый день не придется". Я была благодарна за этот совет, мы им воспользовались, и искушения как не бывало. Кроме того, составлять расписание обедов нам доставляло даже удовольствие.
Как-то я спросила батюшку: "Нужно ли кланяться первой всем знакомым, которые встречаются, будь они старше или моложе меня?" Батюшка велел всегда и всем кланяться первой. Да и сам старец всю свою жизнь был ко всем внимателен и первый всем кланялся.
Когда я спросила батюшку, сколько часов полагается спать, он ответил: "Монаху - 6 часов, а мирянину здоровому - 7, больному же - 8 часов".
Если по приказанию врача приходилось так или иначе нарушать пост, батюшка велел себя окаявать и молиться: "Господи, прости меня, что я, по предписанию врача, по своей немощи нарушила святой пост", - а не думать, что это как будто так и полагается. Смирять себя нужно.
Однажды мне попало от старца за то, что оставляю детей одних дома и, вместо того чтобы следить за их учебой и поведением, отправляюсь в храм. В результате сын Андрей стал плохо учиться, пропускал уроки, и, наконец, меня вызвали в школу для объяснений. Батюшка страшно волновался, говоря: "Помни, я это сейчас говорю и на Страшном Суде скажу, что говорил тебе об этом. Тебя не спросят, какой ты была псаломщицей, а спросят, как ты детей воспитала".
Однажды, напутствуя свою духовную дочь в монастырь, старец ее учил так: "Надо прежде всего учиться на всякое обвинение в твой адрес говорить "простите", хотя бы ты и была невиновна. Подруга за тебя захочет заступиться, скажет: "Ведь это не ты разбила, зачем же ты просишь прощения?" А ты и ответь: "В этот раз я не била стекла, но, вероятно, в своей жизни делала какие-то ошибки и портила что-нибудь, а наказания за это не было, так пусть я за то теперь потерплю".
О духовной жизни старец говорил, что у многих ее залогом являются духовные ощущения, а нужно поработать самому, чтобы получить постоянное духовное настроение, нужно приобрести тишину души, собранность мыслей, смирение. Никогда не нужно браться за Духовные подвиги ради ощущаемой от них сладости, но исключительно только для приобретения покаяния.
Если старец благословлял на какое-нибудь дело особенно охотно, то говорил: "Обеими руками тебя благословляю". А если старец накладывал на кого-нибудь епитимию, то предварительно всегда разузнавал о состоянии здоровья и физических силах этого человека. С истинно отеческой заботой следил он за здоровьем своих духовных чад, оберегал их от всех возможных опасностей.
Своих духовных детей он учил зорко следить за движениями своей души, указывая, с какой великой осторожностью необходимо всесторонне разбираться в каждом грехе отдельно, доискиваясь до его причин, начала, и следить за его последствиями.
Старец часто говорил, что жизнь наша должна быть подобна колеснице, у которой переднее правое колесо есть смирение, левое - самоукорение, а на задней оси - терпение и предание себя воле Божией. А вот и еще слова старца: "Если ты заручишься крыльями смирения, терпения, самоукорения и молитвы, то у тебя появятся страх Божий и память смертная. Только тогда ты обрящешь мир, когда будешь верить в Промысл Божий".
"Никогда не ложись спать не помолившись, - учил старец, - а вдруг в эту ночь тебе придется умереть, а ты легла не помолясь. Всегда во всем себя укоряй, сознавай свою немощь, кайся, плачь перед Богом".
Были у него и практические советы.
"Когда кто страдает бессонницей, нужно молиться седмочисленным мученикам, а чтобы сон не одолевал во время молитвы, нужно молиться Спасителю, Божией Матери и святому великомученику Пантелеймону. Если по какой-нибудь уважительной причине не можешь прочитать положенных молитв, то не нужно расстраиваться. Богу наша молитва не нужна, а нужна Ему наша любовь".
Одна богомолка подошла к старцу с жалобой, что все домашние ее обижают. Старец ответил: "Надо считать себя хуже всех и на обиду говорить: "Простите меня, Христа ради". Тогда и обиду не почувствуешь, и обижать никто не станет. А то тебе - слово, а десять. Полезем в трубу, вымажемся сажей, да и удивляемся, откуда это?"
При недомогании старец рекомендовал обращаться к врачам, говорил, что доктора вразумляются Богом, но к лечению нужно прибегать с молитвой. Интересен рассказ одной толмачевской прихожанки Е. И. Шульгиной, второй сын которой родился глухонемым. Она очень тяжело переживала это горе, временами доходила до отчаяния. По совету Е.Л.Четверухиной, она поехала в Зосимову пустынь. Е. И. все рассказала старцу и стала просить его помолиться о сыне, о его исцелении. Батюшка решительно отказался. "Ты должна радоваться, ты счастливая, - говорил ей старец, - что в наше горькое время твой сын не скажет и не услышит ничего дурного. А молиться о сыне твоем надо так: "Господи, если нужно для славы имени Твоего, чтобы сын мой говорил, то дай ему это, если же нет на то Твоей святой воли, то пусть он останется глухонемым". Этот ответ батюшка произнес таким твердым и решительным голосом, что Е. И. ничего не могла возразить. И даже, наоборот, она не только перестала вдруг печалиться и тосковать, но вышла от старца вполне успокоенной и с тех пор совершенно покорилась воле Божией.
Милостыню можно подавать не только за упокой, но и за здравие, ибо это приносит великую пользу душе.
Быстрые движения не грешны, но это нехорошо: тогда утрачивается женственность. Ведь женщины Должны служить примером. Нужно ходить спокойно, с опущенными глазами. Молю и прошу обратить на это внимание.
Старец считал, что хорошо воздерживаться в еде, если здоровье это позволяет, но отнюдь не во вред себе.
Не нужно быть недоверчивым, подозрительным, а нужно стараться всем верить.
Старец внушал бдительно следить за детьми, не позволять им целовать кошек, собак, особенно спать с ними, а также не позволять детям спать на одной кровати вдвоем.
Против блудной страсти нужно себя охранять следующим образом: никогда никого не осуждать, не гордиться, быть скромно одетой, в комнате должно быть все просто, немного есть и не слишком много спать - вот это главное.
"Мы всюду окружены соблазнами, - говорил батюшка, - но можно жить среди грешных, а самому не грешить, и наоборот. Надо поддерживать всегда и везде горение духа".
Не нужно лениться, но и сверх сил работать тоже не следует.
Не ходи во время поста в те дома, где тебя заставляют есть скоромное, или же говори, не стесняясь, что ты соблюдаешь устав Святой Церкви по собственному глубокому убеждению.
Скорби - это ладья, на которой мы плывем в Небесное наше Отечество.
"Унывать не надо, - говорил старец, - а как увидишь, что согрешила, тотчас же, где бы ты ни была, кайся в душе перед Господом, а вечером особо. Так поступай всегда и чаще исповедуйся. На это ведь нам дано покаяние - очищение наше. А уныние - дело бесовское. Нельзя отчаиваться: пал - восстани, постарайся исправиться. Крепко надейся на Божие милосердие и на Его Искупительную Жертву".
Никогда не лги - это тяжкий грех. Ложь - от сатаны, он отец лжи. Говоря неправду, ты становишься его сообщником. Не клевещи ни на кого.
О чтении духовных книг и святого Евангелия старец говорил: "Не ленись читать слово Божие и духовные книги. Святое Евангелие нужно непременно читать ежедневно. Слово Божие поддержит и укрепит в истине". Мирянину, желающему познакомиться с духовной жизнью, лучше всего сначала прочитать книгу епископа Феофана "Что есть духовная жизнь". Эта книга представляет собой как бы ворота в духовную жизнь- В первую очередь он советовал читать также наставления аввы Дорофея, Иоанна Лествичника и Иоанна Кронштадтского. "Духовные книги, - говорил старец, - нужно читать каждый день, чтобы питать душу. Есть и стихотворения, которые возвышают душу". Отец Алексий настоятельно советовал читать Библию и просил бороться против ложного мнения, что в Библии есть нечто соблазнительное и ее нельзя давать молодым. Он соглашался с Апостолом, что все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности (2 Тим. 3, 16).
Святые отцы говорят: "Рассуждение выше всего, смирение дороже всего, молчание лучше всего, а послушание - это такая добродетель, без которой невозможно спастись".
Никогда не давай никаких обещаний. Как дашь, то тотчас враг и начнет мешать. Например, относительно употребления мяса. Не давай обета, а так - хоть всю жизнь не ешь.
Гордость надо побеждать тремя словами: "куда я падала?"
В 1918 году старец говорил о современном положении Православной Церкви, о Патриархе и о том, что теперь настало "время исповедничества". Одним из важнейших заветов старца было послушание Церкви и церковной власти, сохранение единства Церкви. Позже, когда в Церкви возникло разделение по вопросу принятия или непринятия митрополита Сергия, старец Алексий так наставлял своих духовных чад: "У христиан не должно быть вражды ни к кому. Должна быть любовь, любовь и молитва. Митрополит Сергий - законный, поступает правильно, надо его слушать. Это все умные люди мудрят, а мы, глупые, не рассуждаем.
Не нахожу никакого греха в молитве за властей. Давно нужно было молиться за них и усугубить свои молитвы. Только благодать молитвы может разрушить ту стену вражды и ненависти, которая встала между Церковью и советской властью. Молитесь, - может быть, благодать молитвы пробьет эту стену".
В ответ на слова духовной дочери, что в Москве среди верующих беспокойства и что все нас смущают, старец спросил: "Да кто смущает-то? Сапожники?" А она говорит: "Да не сапожники, батюшка, архиереи". "Сомневаюсь, чтобы это были архиереи, - ответил старец. - Всем, кто меня знает в Москве, скажи, что старец ни минуты не сомневался и не колебался и стоит на стороне тех, кто принимает власть и слушается митрополита Сергия".
Важно еще отметить уроки батюшки о молитве.
Когда молишься, представляй, что Бог там, вверху, и видит тебя, а ты внизу, на земле. При молитве заключай ум в слова молитвы, то есть молись со вниманием. Если ум рассеивается, отбегает от слов молитвы, снова вводи его в эти священные слова, и так все время, постоянно.
Молитве помогут уединение и безмолвие. Как в огражденной стенами комнате ясно слышится входящий в нее звук, так и молитва, особенно же молитва Иисусова, ограждаемая уединением и безмолвием, совершается с большей полезностью для души.
Еще отец Алексий советовал чаще причащаться Святых Тайн, чаще очищать свою совесть исповедью: раз или два в месяц. На исповеди нужно открываться не только в дурных помыслах, но также и в хороших. Он говорил, что те, которые думают, что будто бы нельзя причащаться раньше чем через 40 дней, просто выдумали это, так как не хотят часто исповедоваться. О тайне исповеди старец часто говорил так: "Будь покойна, детынька, старческая душа - могила, что слышала она, то и похоронила в себе навеки и никому того не отдаст. Не надо и тебе другим рассказывать про исповедь. Зачем? Исповедь - это тайна твоя и духовника. Мало ли что может духовник сказать тебе на исповеди, что сказать-то другим неполезно".
Помню, я однажды сказала отцу Алексию с горечью, что не чувствую в себе сердечной теплоты и любви к Божией Матери. Он мне так ответил: "Когда будешь растить детей и прибегать с молитвой к Божией Матери, тогда у тебя и чувства к Ней появятся". Много раз вспоминала я после эти слова батюшки и убеждалась в их истинности.
Нужно себя понуждать исполнять церковные установления, молиться. Сначала будет трудно, но потом станет легко, так что часами простоишь на молитве, сладость от этого ощутишь.
Нужно стараться согревать в себе чувства раскаяния, сердечного покаяния перед Богом. Не нужно прибегать ни к каким приемам, а просто только развивать в себе чувство глубокого, искреннего покаяния. Мало-помалу преуспеешь и тогда почувствуешь великую сладость от молитвы.
Если нет времени, читай половину правила или сколько сможешь, но только всегда с благоговейным чувством, иначе ты прогневаешь Бога своей недостойной молитвой. Я знаю одного человека, простого, необразованного, которого Господь сподобил такой благодати, что он каждый раз, как становится на молитву, проливает потоки слез.
Если нет духа исповедничества, трудно будет умирать. Тяжело будет отвечать перед Богом, которого не исповедовала открыто, а только тайно, боясь насмешек. Ты стыдилась отвечать неверующим, открыто исповедовать свою веру. Всегда, при любых обстоятельствах, можно говорить о Боге. Например, дети тебе скажут: "Нам не удается какая-то арифметическая задача". А ты в ответ: "Ничего, с Божией помощью одолеете ее. Молитесь Богу усерднее" и т.д. На каждом шагу можешь так поступать.
Если мы не молимся и не призываем нашего Ангела-Хранителя себе на помощь, то мы этим оскорбляем Бога, Который нам со дня нашего рождения приставил его как хранителя души и тела.
Если старцу казалось, что кто-то ушел от него неудовлетворенным, неуспокоенным, он волновался, звал обратно, снова беседовал, все подробно объяснял и только тогда отпускал. При прощании несколько раз крестил, да еще разными крестами: большим и малым. Всех духовно обогревал. Около старца ощущалась такая благодать, что человек еще долго после беседы с ним находился в благодатном состоянии духа.
Главы из книги:
Протоиерей Илья Четверухин, Евгения Четверухина.
"Иеросхимонах Алексий, старец-затворник Смоленской
Зосимовой пустыни".
| Зміст розділу | || Обговорити на форумі|| | На головну |